Вчера Амибоши посетила мысль столь же гениальная, сколь и простая, и мы постелили себе на балконе.
Это положительным образом отразилось на нашей... эээ... семейной жизни в целом и на качестве последующего сна в частности.
Даже досаждавшие нам последний месяц мухи, доводящие меня до бешенства своей любовью садиться мне на спину, дружно решили, что в квартире им тепло и хорошо и на улицу они не пойдут, в связи с чем ни одна жужжащая тварь с лапами не нарушала мой сон.
По дороге на работу остановился посмотреть, как выглядит со стороны балкон с накинутым на верёвочки для белья тюлевым "накомарником". Здорово выглядит - точь-в-точь кровать с белым пологом, нечаянно пришвартовавшаяся к нашим окнам по дороге из главной сказки Барри (а он что-нибудь ещё писал, кстати? Ведь наверняка писал...).

Некстати: в воскресенье ходили гулять в Кусково, где, впрочем, было не намного легче, чем дома, потому что штиль и духота. Встретили белку, нашли себе место под ивами у самого края заросшего пруда, и расселись на купленном по дороге предмете, ради которого я всё это, собственно, и пишу. Ибо сообразив, что идём не в лес, а в обитаемый парк, мы решили, что сидеть там на голой земле нам впадлу, брезгливо и вообще чревато, и зашли в магазин присмотреть себе какое-нибудь полотенчико. Ну и... присмотрели. Столешницу. Нет, серьёзно, на недоскатерти размером 50*70 красовался гордый ценник "Столешница, 59 р.". Ржали над этим потом до вечера.
А вечером я в очередной раз наткнулся на нецелевое использование переводчиком иностранной литературы слова "седалище", и начал буркотать, что вот столешницей его, мол... по седалищу... пока не выучит значения того и другого.