Всё бьётся и бьётся - бабочкой в паутине,
Распутывает за нитью нить,
Ищет одну -
Ту, Ариаднину, словно воду в пустыне -
Что-то, ради чего стоит жить
Даже в аду.
Всё бьётся и бьётся, играет в собственную
Незаменимость, непонятость,
Словно в карты,
Не помнит, сколько осталось до осени,
Меняет молодость
На имена, штампы и даты.
Всё бьётся и бьётся, смотрит в телевизор,
До слёз в темноте боится
Смерти и мёртвых.
Наверное, потому, что внутри как-то мало жизни
И смерть, как вода, стремится
Занять пустоты.
Как правило, все причины - где-то внутри,
И если ты это однажды понял,
Сможешь менять.
Но... перед сном встаёт на колени, и говорит:
"Господь, прости. Можно, сегодня
Опять - не меня?"
На самом деле, всё весьма иллюзорно -
Так ли уж, право, серьёзны
Эти проблемы...
Гораздо важнее, что когда в доме станет просторно,
Можно будет смотреть на звёзды.
Прямо сквозь стены.