Maître, maître, осторожней. Из тех, кто слишком долго ходит в бунтарях, обычно вырастают деспоты.
Эффектно то, что выжимает из публики чувства, не давая взамен ничего действительно ценного.
Свет яркой личности манит мотыльков. И вампиров. Художники всех стран, запомните это и будьте бдительны!
С женщиной можно делать только три вещи. Ты можешь любить её, страдать из-за неё и превращать её в литературу.
Велика сила женщины, если один-единственный поцелуй способен перефразировать правду жизни твоей...
Хозяин дома употребляет странное словосочетание, говоря о том, что удалился от дел. Теперь он "строит душу".
Люди пишут, чтобы расплатиться за утраченную невинность.
Запомни, если девочка не любит танцевать и плавать, из неё никогда не выйдет ничего путного в постели.
Подобные наблюдения - в иные времена от меня не осталось бы камня на камне - и теперь были жизненно значимы для меня, но уже на совершенно иной лад. <...> Вот сейчас я начинал понемногу понимать, что правда сама по себе еще и бодрит, и дает силы - холодный душ, волна, которая всякий раз подталкивает тебя чуть ближе к твоей собственной сути, к самореализации.
Художник состоит из трех вещей - из самолюбования, тщеславия и лени. Если ты не в состоянии работать, значит, один из трех компонентов (или же все разом) разбух сверх меры и давит на тебя изнутри. Тебя пугает - слегка - воображаемая ценность того, что ты намерена свершить. Это все равно что возносить молитвы, стоя перед зеркалом. Я в подобных случаях стараюсь охладить чрезмерно воспаленные места, по пятаку на прыщ, - надо только послать себя любимого к такой-то матери и не делать чумы египетской из того, что должно быть игрой, радостью.
Если ты рожден от племени творящих, нет смысла тратить время и напяливать сутану. Нужно просто хранить верность собственной системе координат, при этом отдавая себе отчет в том, что она изначально неадекватна. И пытаться достичь совершенства во всем, чем одарен от природы, - на каждом отдельно взятом уровне.
Понимание не есть функция размышления, но стадия роста души.
Искусство, как умелый массажист на игровом поле, всегда начеку, всегда готово помочь при случайной травме и служит службу напряженным мускулам души. Потому оно всегда и давит на больные места, разминает пальцами завязанные узлом мышцы, сведенные судорогой сухожилия - грехи, извращения, неприятные истины, которые мы сами не слишком торопимся признать. Оно вскрывает язвы: что поделать, гной течет наружу, но вот абсцесс идет на убыль, и вот расслабилась душа. Другая часть этой работы, если есть вообще какая-то другая работа, должна принадлежать религии. Искусство только очищает, не более того. И не его работа - учить, проповедовать.
Порою, приложив определенные усилия, я думаю обо всех нас не как о живых людях, но скорее как о сложных комплексах привычек. Я, собственно, вот о чем - а не вышло ли часом так, что греки привили нам идею индивидуальной личностной души отчасти «на авось», в некой диковатой надежде: а вдруг примется (есть, кажется, в вакцинации такое слово?) - уж больно идея-то хороша! А ну как все мы возьмем и дорастем до воображаемого уровня, взлелеяв частицу небесного пламени каждый в своей индивидуальной личностной груди? Так принялась она или нет? Кто может сказать с уверенностью?
