Долго ффтыкал на каких-то незнакомых людей во френдленте, прежде чем понял, что там теперь, если галочку не снять, отображаются посты, понравившиеся моим друзьям. Видимо, теперь стоит думать дважды, прежде чем ставить отметку "понравилось" какой-нибудь гейской порнухе.
Кстати о гейской порнухе: не нашёл для андроида яойных dating sims на понятных языках. Печалюсь.
И в ту же тему - закидывая в субботу свои тексты на читалку, обнаружил, что у меня на Стихире "Бес" поперхнулся звёздочками. В слове "разгребать". Вот всё, что после "разгр", система подменила астерисками. Выглядело крайне эпично. Сегодня уже нормально, наверное, что-то кому-то вставили и провернули до характрного щелчка.
Некстати: узнал сегодня, что то, как именуется население какого-нибудь... эээ... топонима, называется "этнохороним". Прусь.

...которые могут ещё многократно измениться.
Будем считать, что мне так удобнее - с расставленными вешками.
Я тут подумал, посчитал и решил, что на злости, самолюбии и грассмейстерском рефрене "но у меня есть работа и я буду делать её ха-ра-шо" я имею все шансы протянуть до августа (неделя отпуска и майские праздники через месяц, неделя на ПЭ в июне, неделя на море в июле - так и лето пройдёт). В августе же я буду внимательно посмотреть: либо таки случится повышение моей зарплаты, и обновлённого материального стимула мне хватит ещё на какое-то время (предоложительно - на год), либо любимое начальство придумает новую, интересную зону ответственности, либо буду искать новую работу.
Не то чтобы меня сильно привлекал последний вариант, ибо после последнего финта витка своей карьеры я окончательно перестал представлять себе, в каком направлении копать дальше, чтобы при этом ещё и не просесть по зарплате, но я уже несколько раз пробовал работать после исчезновения интереса к предмету, и мне это о-о-очень не понравилось.

Благодаря ГУВХу недавно узнал, что у одной из книг детства - "Белеет парус одинокий" Катаева - существует ажно три продолжения.
Естественно, все четыре тома тут же были скачаны и зачитаны. Правда, местами процесс напоминал бессмертную историю плачущих мышек, потому что весь многолетний опыт читателя во мне восставал против зверского катаевского патриотического канцелярита.

Впрочем, канцелярит - это даже не полбеды, полбеды - это революция и гражданская война, о которых, как я уже писал применительно к Кассилю, сейчас мне читать страшно, а не интересно, как в детстве. Кстати, "Зимний ветер" всё время навевал ассоциации с "Белой гвардией", вплоть до отдельных цитат - обороняющие училище юнкера, истерические попытки сохранить приметы старого мира - визиты, ухаживания, переписка... И, конечно, Вертинский, "То, что я должен сказать":
...Осторожные зрители молча кутались в шубы
И какая-то женщина с искаженным лицом
Целовала покойника в посиневшие губы
И швырнула в священника обручальным кольцом...
У Катаева в этом месте братская могила жертв революции:
На Куликовом поле была уже вырыта громадная четырехугольная могила, куда стали опускать на канатах и полотенцах гробы, устанавливая их один поверх другого в два ряда, штабелями.
Слышался стук молотков. Это забивали гвоздями крышки.
Какая-то обезумевшая женщина в мокрой котиковой шапочке рванулась вперед и хотела броситься в могилу, но поскользнулась на мокрой глине, упала, и ее оттащили под руки назад, но она снова вырвалась, подбежала к яме и швырнула туда обручальное кольцо, тускло блеснувшее в синеватом дождливом воздухе.

Но вот что меня поистине вынесло, так это постоянная внутренняя готовность героев увидеть врага в хорошо знакомом человеке.

Семнадцатый год, друзья детства:
— Здесь совсем другая ситуация, — многозначительно сказал Петя, немного задетый слишком лихим тоном Гаврика и не желая ударить перед ним лицом в грязь, для чего даже употребил в дело слово «ситуация».
— А именно? — сразу же насторожился Гаврик.
— В Румчероде засели хотя и социалисты, но в общем умные люди и патриоты…
— Ты что, соображаешь, что говоришь?
— А что?
— Это какие-такие патриоты сидят, по-твоему, в Румчероде? Меньшевистско-эсеровская сволочь, примазавшаяся к революции? Так, что ли? Постой… — Слова Гаврика вдруг стали медленными, тяжелыми. — Постой, милейший. Да ты, собственно, сам кто такой? Может быть, ты сам из их шайки? А то еще хуже — кадет? Тогда я тебя поздравляю. А я было тебя посчитал за своего. Отвечай, не крути.
У Гаврика неприятно сузились глаза.
Петя уже был не рад, что, не подумав, повторил слова генеральши. Он понимал, что, желая не ударить лицом в грязь перед Гавриком, а особенно перед Мариной, сморозил глупость, и теперь виновато смотрел на них, пытаясь улыбкой загладить неловкость.
Но они не принимали его улыбки: смотрели на него в упор холодно, недоверчиво.
— Я не понимаю, чего вам от меня надо? Я ведь это не свои слова сказал. Другие так говорят. За что купил, за то и продаю.
— А ты чужую, контрреволюционную пропаганду не распространяй.

Сороковой год, взятая Одесса, тоже друзья детства - то есть уже больше тридцати пяти лет, и дружбу не прерывали:
Петр Васильевич посмотрел на него и чуть не вскрикнул… Нет, он не ошибся! Невозможно было ошибиться. Это был Колесничук. Он стоял — товарищ Колесничук, Жорка Колесничук, старый приятель, друг детства, тот самый Колесничук, с которым они еще так недавно предавались воспоминаниям! — и, прижимая к груди котелок, низко кланялся эсэсовцу, ведущему арестованного большевика. Колесничук посмотрел на Петра Васильевича. Конечно, он его не узнал. Его взгляд, как показалось Петру Васильевичу, скользнул равнодушно. Колесничук отвернулся, зацепил своей палкой петлю шторы, и она с ржавым скрежетом стала опускаться. Петр Васильевич увидел за треснувшим, мутным стеклом витрины какие-то самовары, старинные бронзовые часы, зонтики, патефоны. Блеснула манерная золотая рама картины, прислоненная к старинной бормашине с ножной педалью и зловещим чугунным колесом… Над магазином висела временная вывеска — длинная, провисшая от дождя полоса бязи с богато орнаментированной надписью по старой орфографии: «Комиссiонный магазинъ „Жоржъ“ Г.Н.Колесничука».
Петр Васильевич не верил своим глазам. На миг ему даже показалось, что он сходит с ума.
Но в следующую секунду чувство действительности вернулось к нему. Все это было правдой. Так вот, оказывается, что собой в действительности представлял господин Колесничук! Вот какая у него оказалась душонка!.. На улице было пусто. Их никто не видел. Он уже готов был очертя голову броситься на Колесничука, но в тот же миг внутренний голос холодно сказал ему: «Спокойно!» Петр Васильевич взял себя в руки и прошел, не меняя шага, мимо комиссионного магазина «Жоржъ» Г.Н.Колесничука, даже не оглянувшись.
На самом деле Колесничук держит магазин по поручению партии, у него там конспиративная явка, но этот вариант даже на секунду не приходит в голову Петру! Ни на миг он не усомнился в том, что спустя столько лет его друг детства просто показал своё гнилое нутро...

Альфа считает, что это маркер того, ударенного двумя революциями и тремя войнами, считая гражданскую, поколения - готовность записать во враги того, с кем вчера стоял плечо к плечу. И у Катаева это - нормальная, естественная, одобряемая автором реакция героев. И это страшно, это местами страшнее всего прочего.

Приступ социопатии подкрался крайне невовремя.
Оптимальным сейчас было бы любое решение, позволяющее дня три-четыре заниматься своими делами без оффлайновых контактов с людьми.
К сожалению, придётся ограничиться уходом в себя и невидимой трёхдюймовой бронёй.

Посмотрел видео показательной бачаты. Интересная хореография, прекрасно станцованная пара, очень эротично... но у партнёра почему-то всё время спина крючком. Я не понял, это в данном стиле баг или фича? Не могу смотреть спокойно, руки чешутся ввинтить шуруп в позвоночник - некрасиво же!

И в ту же степь: перебирал магазины с фурнитурой, облизывался, попутно вспомнил, как разочаровался, в первый раз увидев, что 75% хендмейд-ювелирки сейчас - это набор комплекта из полностью готовых ингредиентов. Оставшиеся 25% умудряются из всё тех же готовых игредиентов (ну да, иногда из более редких, но это частности) приготовить что-то совершенно удивительно необычное и своё. До сих пор не могу словами сформулировать, чем именно их творчество отличается от миллионов никаких бусиков, серёжек и булавок.
Сильно подозреваю, что если сам решу что-нибудь поделать из тех же комплектующих, окажусь среди безликого большинства. Но я и не хочу сказать, что делать что-то из готовой фурнитуры - плохо (только отливка! только хардкор!). Я хотел бы знать, где грань между сборкой и дизайном, и где, чёрт возьми, чувство вкуса у тех, кто неспособен отличить одно от другого...

Начал читать книгу, первая же пара глав которой вызвала у меня внезапное и острое желание... открыть крохотную книжную лавочку.
Лучше, конечно, не в России, а где-нибудь в Европе. Можно - Восточной.
Ага. Книжную лавочку. На взлёте эпохи электронных книг.
И даже у героев книги основной доход приносит отнюдь не книжный магазин, а редкие и сложные букинистические сделки. Но желание меня охватило настолько невыносимое, что я начал на полном серьёзе прикидывать варианты хотя бы частичного его осуществления. Делать это с прилипшей к лицу ладонью не слишком удобно.

Пожалуйста, расскажите кто-нибудь фэндому Шерлок-BBC, что Дворец (или Чертоги) Разума - это НЕ изобретение авторов сериала.
И не самое подходящее место для секса с виртуальными партнёрами любого пола.
Задолбали.

Моя версия несчастной любви: я люблю снег и ненавижу холод.
Иногда я мечтаю не чувствовать холода. Тогда я, наверное, часами гулял бы по каким-нибудь заснеженным равнинам, щурился бы на отражённое от сугробов солнце, подставлял лицо падающим сверху хлопьям, опускался на колени, рассеянно лепил снежки, ложился бы навзничь, делал снежных ангелов или просто лежал бы и слушал, как возле ушей тает снег.
Однажды (лет примерно в шестнадцать) я бежал босиком по снегу. Ощущение помню до сих пор, но повторять не рискую, хотя никаких негативных последствий это не возымело.
В книгах снег запоминаю порой лучше сюжета и героев, и особенно люблю книги, где снег - полноправное действующее лицо... или сила. Как в "Смилле", например -
"Идет снег. Большие снежинки — qanik, как снежинки над могилой Исайи. Лед еще такой теплый, что снежинки тают, касаясь его. Когда я вот так долго смотрю на снег, начинает казаться, что он не падает, а вырастает из моря и поднимается к небу, чтобы лечь на верхушку скалистой башни напротив меня. Сначала — шестиугольные, только что возникшие снежинки. Через 48 часов — разломанные, с расплывшимися контурами. На десятый день это будут зернистые кристаллы. Через два месяца снег уплотнится. Спустя два года он будет находиться в промежуточном состоянии между снегом и фирном. После трех лет — это neve. Через четыре года он превращается в большой блок ледникового кристалла.
Более трех лет он не просуществует на Гела Альта. К тому времени глетчер столкнет его в море. Откуда он однажды сдвинется и поплывет, чтобы растаять, раствориться и быть принятым океаном. Откуда он снова в один прекрасный день поднимется в виде нового снега".
Или в "Снеге" Фермина -
"У Юко Акиты было две страсти.
Хокку.
И снег.
Хокку - это жанр японской литературы, короткое стихотворение из трех строк и семнадцати слогов. И ни слогом больше.
Снег - это стихотворение. Стихотворение, высыпающееся из облаков белыми легкими снежинками.
Оно вылетает из пасти неба, из руки Господа.
У него есть имя. Ослепительно белое имя.
Снег".
И сейчас, читая очередную книгу о Ганнибале Лектере, я почему-то опять яснее всего вижу снег:
"Стемнело, и вновь пошел снег, шипя на горячем металле.
Тьма и снова снег. Ганнибал во дворе, посреди трупов. Он не понимал, сколько времени прошло, снег падал и падал, ложась на мамины волосы, припорошив мамины ресницы. Она была во дворе единственной, чье тело не было обожжено, не почернело. Ганнибал попытался ее потащить, но тело примерзло к земле. Мальчик прижался лицом к ее груди. Грудь замерзла, стала совсем твердой, сердце не билось. Он прикрыл ей лицо салфеткой и завалил тело снегом. У края леса двигались темные тени. Огонь его факела отражался в волчьих глазах. Ганнибал прикрикнул на них и замахнулся лопатой. Мика была полна решимости выйти во двор — к маме. Приходилось выбирать. Он отвел Мику обратно в дом, оставив мертвых на волю тьмы. Книга учителя Якова лежала рядом с его почерневшей рукой в целости и сохранности, пока какой-то волк не съел кожаный переплет и, посреди рассыпанных страниц трактата Гюйгенса «О свете», не слизал со снега мозги учителя".
А вот в "Снежной стране" Кавабаты я снега почти не видел. Только в некоторые моменты:
"Симамура посмотрел в ее сторону и втянул голову в плечи. Глубина зеркала была совершенно белой – отражала снег, а на этом белоснежном фоне алело, пылало лицо женщины. Удивительная, невыразимо чистая красота.
Должно быть, солнце уже начало подниматься из-за горизонта – снег в зеркале вдруг засверкал, загорелся холодным пламенем. И в этом холодном снежном пламени густо чернели волосы женщины, приобретая все более яркий фиолетовый оттенок".
И ещё -
"Далекие горы, терявшие яркие красно-золотистые краски по мере увядания листвы, сейчас ожили от первого снега.
В криптомериевой роще, мягко опушенной белыми хлопьями, выделялось каждое дерево. Деревья бесшумно стояли в снегу и возносили свои вершины прямо в небо.
…В снегу прядут нить, в снегу ткут, в снежной воде промывают, на снегу отбеливают… Все в снегу – от первого волоконца пряжи до готовой сотканной ткани. И древние в книгах своих писали: «Есть креп, ибо есть снег. Снег следует называть отцом крепа»".

"Может быть, неправильно, что мы вспоминаем переломные моменты нашей внутренней жизни как нечто, происходящее в отдельные, исключительные мгновения. Может быть, влюбленность, пронзительное осознание того, что сами мы когда-нибудь умрем, любовь к снегу — на самом деле не неожиданность, может быть, они присутствуют в нас всегда. Может быть, они никогда и не умирают".
© Питер Хёг "Фрекен Смилла и её чувство снега"

По дороге вчера домой, а сегодня - на работу курил композицию трёхслойного текста про Уилла Колючку.
Кажется, сюжеты-луковицы - это моя ахиллесова пята. Или, может быть, фирменный стиль. Я ещё не определился. Наверное, определюсь, когда допишу хотя бы одну из луковиц.
Забраковал интеллектуальное рабочее название "Мой Шервуд" в пользу не более интелектуального и не менее рабочего "Ещё одна Шервудская легенда". Предложения принимаются.
В тексте планируются (спойлер! спойлер!), помимо Уилла Колючки и Элис Гейнсборо в Англии XII века, Питер Бойль в Англии XIX века и Уильям Бойль и Элис Прикл в Англии XXI века. В нагрузку думаю сопроводить текст избранными стихами из шервудского цикла и (если меня не успеет отпустить) небольшим рассказом из жизни Прованса начала XIII века "Гистрион по имени Рождество" (и нет, я пока не расскажу, как Надаль оказался связан с моей шервудской санта-барбарой).

Меня сейчас неиллюзорно таращит разом по Экипажу, Ровинбэнку и Сильму. Спецэффекты забавны.

Размышляю о том, что на сильмовских играх неизменно удручает меня то, что, будучи не в силах логично проработать и выдержать на протяжении всего сюжета не-человеческую мотивацию, игроки хронически эльфов очеловечивают. В рамках собственного понимания. Отсюда у нас вырастают Финроды-эмо, истеричные Маэдросы, и кому там у нас ещё традиционно достаётся? Маглору? А, Тинголу-подкаблучнику, да.
Думаю, что в рамках подготовки к играм имеет смысл вдумчиво медитировать хотя бы на разницу в восприятии жизни и смерти. На то, что вот сейчас ты смотришь на горы и вспоминаешь, как они росли на твоих глазах, подобно деревьям, а завтра грянет битва и, может быть, вот этот мотылёк переживёт тебя или кого-то из твоих близких. На то, что ты познакомился с интересным человеком, который не успеет стать твоим другом, потому что сгорит на твоих глазах, как свеча. На то, что язык, на котором ты говоришь сейчас, больше чем наполовину уже отличается от того, на котором ты заговорил впервые. На то, что ты со своими богами по одним улицам ходил, когда понятия молитвы ещё не было в мире.
Более чем уверен, что принципы планирования, modus operandi и чисто эмоциональные реакции от такой медитации должны существенно смещаться. Куда-то.
В Сильме как раз очень интересно, на мой взгляд, играть в разницу менталитетов. А в войны и интриги можно и в "Песни о Роланде" поиграть.

Кстати, давно болтается у меня в голове такой вопрос относительно сильмофактологии: есть ли где-то, в каких-нибудь доп.материалах, прямые указания на численность народов в Первую эпоху? Например, оченно меня интересует количество шедших через Хэлькараксэ.

P.S. В процессе прожёвывания большого массива чисел и переваривания его в монструозную таблицу, слушал музычку и шёпотом подпевал. После последовательного ненапряжного перехода с "dis-moi "je t'aime" на "say you need me one last time" задумался, что хочу в актив какой-нибудь третий язык. Не то испанский восстановить, не то в финский заглянуть... не то квэнья углубить

Рассказываем вчера Нэм, что "а вот 2-го января в гости пришёл Чичири, и мы даже перенесли стол в комнату и разложили".
Нэм понимающе кивает:
- Типа "настоящее застолье"? "Как у взрослых", да?
Ржём. Именно так.
Ничего не меняется. Нет, нет такого возраста, в котором ты вдруг щёлк - и чувствуешь себя взрослым. Ты приучаешься вести себя, "как взрослый", решать "взрослые" проблемы, принимать "взрослые" решения... внутри это всё ещё ты.
Не, мы не кидалты - мы неплохо мимикрируем.
Но скажите мне... а что, правда существуют такие, которые не мимикрируют, а такие и есть, да? =_=

Обсуждали с Пэл вот этот эпизод прошлого вторника, слово за слово, я вспомнил, как меня шокируют на балах в гримёрных дамы в растянутом и/или драном нижнем белье (порой явно несвежем). И тут налицо явно различие самого подхода: Пэл предположила, что они просто считают незначительным всё, чего не видно в законченном образе (sic!). Надо, наверное, добавить этот момент в "Основы" - то, что театр начинается с вешалки атмосфера бала должна закладываться во многом до того, как вы входите в сам зал, то, что вашим соседкам по гримёрной будет сложнее восхищаться вашей дивной красотой, если они обратят внимание на столь неприглядные нюансы, и, в конце концов, если вам самим безразлично, что на вас надето под платьем, будьте достаточно вежливы к окружающим, чтобы это "безразлично" было хотя бы чистым и целым. Помните, у Делла Каза: "Тебе будет легче исполнять сказанное, если ты запомнишь, что в поведении надо сообразовываться не со своей прихотью, но с удовольствием окружающих, и с ним сверяться. <…> Людям противно в поведении то, что раздражает любое из пяти чувств; то, что мешает получить желаемое, и то, что вызывает в воображении неприятное, равно как и то, от чего отвращается рассудок; всего этого и следует избегать.
От нас, стало быть, не должно исходить ничего безобразного, вонючего, нечистого и тошнотворного; даже тот, кто только упоминает об этом или жестом вызывает подобные представления, обычно весьма раздражает окружающих. Нехорошо поэтому иметь привычку на людях дотрагиваться до всякой части тела, какая вздумается. Равно негоже справлять естественную нужду у всех на виду, а покончив с ней, при всех приводить в порядок одежду. По моему разумению, не следует также, выйдя по нужде и возвратясь, мыть руки пред всей честной компанией, ибо знающим, по какой причине он моет руки, может явиться в воображении кое-что нечистое. Оттого же нехорошо, наткнувшись дорогой на гадость, как иной раз случается, призывать спутников и на нее указывать. Еще хуже совать им под нос что-либо вонючее, как иные делают с великой настойчивостью, говоря: Благоволите понюхать, как воняет! Нет чтобы сказать: — Не обоняйте это, ибо оно воняет" (середина XVI века, «Il Galateo, overo de’costumi» Джованни Делла Каза).

Тридцать дятлов, склеенных встык... не, не то. Хотя панно и вправду величественное.
Нежная история любви мягких и жёстких... тоже не совсем. Я имею в виду ирландские балетки, разумеется.
Был вчера на спектакле "Танец - навсегда" от "Леге Артис". Очень красивое зрелище, которое, ежели доедет до Зиланта, станет его полноценным украшением. В марте они его будут в Доме Музыки танцевать - рекомендую. В паре мест чуть затянуто, но если вы любите смотреть ирландщину - не заскучаете. Специально говорю про "смотреть", а не "танцевать", потому что сам в этом направлении не спец и нюансы оценить не могу, только чёткость, синхронность и воздушность танцоров =)

В процессе размышлял о том, что, похоже, это естественный процесс: постепенно хореографу-постановщику становится тесно сначала в рамках готовых схем, потом в рамках композиций, и он выходит в формат спектакля, концерта, шоу - после притч и рассказов пишет повесть (реже - роман), чтобы рассказать свою историю. Что Виона и "Венто", что "Сто лет войны и танца" Ноэль, что вот уже не первый спектакль "Леге"... Это здорово.

Теперь слушаю французскую лирику и придумываю постановки, что само по себе удручает - я же не только не хореограф, но даже и не танцор, у меня базы недостаточно. Хорошо, что всегда есть возможность скурить идею до сырого состояния и сдать выносному мозгу на реализацию. Пусть лошадь думает, у неё голова больше Альфа ставит, он умеет.
Впрочем, меня порой подводит общая эрудиция - моя любимая придумка под Найтвиш, к примеру, так и была забыта в связи с отсутствием под рукой человека, способного на несколько фуэте подряд.

Рэй вчера мимоходом больно укусил в мозг замечанием, что просаженный, несмотря на иммуномодуляторы и физуху, иммунитет и подверженность всяким мелким простудоподобным вирусам есть определённый симптом того, что ресурса на все виды деятельности снова не хватает. А на мой стон о том, что я уже отстрелил всё второстепенное, он добавил, что пора, значит, поделить первостепенное на две группы и начать отстреливать менее необходимую.
Пытаюсь группировать действия, чтобы понять, что из них поддаётся отчуждению и делегированию. Пока обрёл нехорошее ощущение, что каким-то раком умудряюсь впихнуть в свою полноценную рабочую неделю ещё одну полноценную рабочиую неделю - в том смысле, что дел по Миндону тоже набегает вполне себе на 8х5 =_=
Убирать вещи, от которых я получаю ресурс, я не могу - я сдохну. Но и убирать вещи, на которые я ресурс этот трачу, я тоже не хочу - они нужны мне. Остаётся сокращать вторые и сохранять первые.

Вчера на дайри писал с планшета, посему до ли.ров так и не дошёл.

С утра снаружи шёл дождь, внутри - дурацкая температура 37,2 и вся гадость, с пятницы гнездившаяся в носу, сползла в горло.
Предупредил начальство, расстроился и лёг спать дальше - ибо "во сне все болезни проходят" © все мои предки многие годы.

Позавчерашнее обсуждение конфликтов в танцевальных постановках вызвало в памяти длинную-длинную цитату из Бруштейн (кто осилит, возможно, поймёт, к чему я):

Домашние спектакли скоро сменяются новым увлечением: мы издаем журнал...

Чуть позже начитался блогов и озаачился вопросом, что такое "ролевые танцы".
Это когда кто-нибудь вдруг вролился, что умеет танцевать?
...пойду вролюсь в Иллана Ривьера, штоле.

Всё-таки ассоциативные связи иногда выдают такое... даже мои собственные.
С утра по дороге к метро бормотал себе под нос гумилёвское "В тёмном небе погасли огни и бежала медведица-ночь, догони её, князь, догони, зааркань и к седлу приторочь...", как вдруг без предупреждения и объявления войны переключился на "Вместо шапки на ходу он надел сковороду, вместо валенок - перчатки натянул себе на пятки...". Будто канал переключили. Причём не спрашивая меня! Ибо я бы всё-таки предпочёл добормотать про ведмедицу-ночь.
Душа просит эпика. Надо, наверное, "Оргии Праведников" в плеер залить. "Мы погибли, мой друг. Я клянусь, это было прекрасно!"

И о наболевшем: не устаю фэйспалмить на тему того, насколько нуждается в переделке для печатной версии тот мой текст, который был вполне логичен и адекватен в формате живой лекции. Я, оказывается, просто не могу себе позволить такое слововыражение на страницах бумажной книги. Дьявол в деталях: где грань между авторским стилем изложения и разговорным жанром? Не выхолощу ли я текст до канцелярита, пытаясь придать ему академизма? Дайте мерило, эталон... или хотя бы редактора.

Я честно думал, что меня никто не осалит - и я не буду писать список жиланей (с), но Лэнс внёс коррективы =)))
Итак, в Новом году я желаю:
1. Чтобы мы любили друг друга, были счастливы и творили вместе. С учётом нового нюанса нашей личной жизни, да.
2. Сделать ремонт в оставшейся части квартиры.
3. Завершить и издать "Экипаж". Хотя бы первый том ;)
4. Взять сотню на пресс, сотню отжиманий и сотню на гантелях.
5. Издать "Основы бального этикета" и продолжить писать "Историю"
6. Чтобы и работа, и увлечения приносили мне удовлетворение и много денег =)
7. Чтобы звали выступать на квартирниках и со сцены.
8. Путешествовать! Как минимум - совершить уже задуманную на лето поездку. Несмотря на ремонт!
9. Крышесносных полигонок в хорошей компании. Задумки уже есть.
10. Взаимопонимания с родителями. Всеми. Это такое, из области чудесных мечт, но... Желаю!

Показали два треда (не холиварных!) - один о дресскоде, другой о танцах однополыми парами. В комментариях ко второму краем зацепили кросспол. Хоть и не в тему.
Говорят, что "тебя задевает только то, с чем ты внутренне согласен". Ни фига. Меня задевает даже то, с чем я внутренне не согласен, когда это мешает моему модус вивенди.
Ладно, пока не сказано обратного, будем считать, что несогласие оппонента с моей позицией не означает невозможности взаимного уважения. Даже когда речь идёт о системообразующих для меня факторах.

На фоне попеременного отсутствия денег и времени размышляю о том, что спрос на мои популяризаторские изыски в области этикета - как тот мёд: вроде бы есть - и вот сразу нет.
На Зиланте через семинар прошло почти сорок человек. Стоит повесить голосовалку - народ набегает. В личку приходят, вопросы задают. А лекцию я вчера читал опять двум... эээ... постоянным посетителям.
Может, после окончания спецкурса слепить из этого дела разовый семинар часика на три и делать его по предзаказу? Типа, вот адрес для заявок, вот варианты дат, как только набирается десять заявок с предоплатой на одно из чисел - так сразу и провожу. А тем временем таки дописать книжку и издать (между прочим, я молодец! я две трети уже написал в процессе подготовки лекций! осталось, правда, самое трудное, разумеется...).
Впрочем, я так смотрю вокруг и понимаю, что мне грех жаловаться: у нас, вон, в программе уникальный курс истории моды от хорошего специализированного историка - за копейки, а на лекции больше 12 человек не бывает.

Я - сильный волевой человек.
Я не буду называть сборник по Шервуду по аналогии с "Пером и шпагой".
Узнать, как именно.